И как не хватает
Вашей мудрости
Здесь и именно сейчас…
Знать, как заготавливать корм для крупного рогатого скота в приполярных условиях, было дано не каждому руководителю северного хозяйства. А также получить пользу от вложенных материальных и финансовых средств и отдачу от потраченных человеческих сил. Вот об этом и хочу рассказать, как мой директор, наставник моей жизни, Николай Дмитриевич Кугаевский решал непростые вопросы жизни людей и судьбу производства в Арктике.
В этом году ему исполнилось бы 90 лет. О юбилярах в официальной информации говорят очень скупо и сухо: где и когда родился, сколько и где работал, награды. Я же расскажу об одном эпизоде деятельности человека, которому никогда не было безразличия к жизни людей, особенно к тем, с которыми работал в одном хозяйстве. В диалоге, в общении с людьми, как сейчас говорят, с его стороны «коньюктурности» не было, со всеми он общался на равных. Очень уважительно относился к людям традиционного образа жизни. И поэтому, весь коллектив, люди разных национальностей, его уважали. Отеческое было отношение к молодым людям, радовался тем, кто хочет быть полезным в жизни. «Молодых надо учить и научить работать, а иначе, по молодости, могут сломать «много дров» и разочаруются», — часто слышали мы от него.
В тот раз ранним солнечным утром сентября собрались на сенокосы, было время третьего периода заготовки сена. Выехали, чтоб повстречаться с людьми, послушать их планы на осень и зиму. Да и третий период может всегда выровнять план производства, подтянуть отставание. Маршрут был неблизкий: Яр-Сале — «Зы-рянское» — Верхняя Мура – Нижняя Мура – ночь, утром Селёжье – Яр-Сале.
Раннее прибытие на покос никого не удивило. Рабочие готовили инструменты, точили косы. Только что перед нами прибыла бударка из Селёжьего с сенокосчиками на подмогу, чтоб своевременно закончить сенокос, выгружали продукты, посуду. Выйдя на берег со своей лодки, мы поздоровались. Директор, как всегда, поздоровался на ненецком языке. И это всегда располагало с самого начала на добрый диалог — главный руководитель начинал разговор на «равных» с подчиненными.
Сенокосная бригада быстро собралась вокруг кострища. Бригадир Ирикоча Вылко спросил:
— Нгамгэ лахарём вадетава?
— сава лахарё! — ответил Николай Дмитриевич. — сколько осталось косить до плана?
— Мало, один яля и мась, — очень быстро выпалил Худи Лодя, хотя об этом его никто не просил.
Его мы все поняли — молодой, быстрее бы в Яр-Сале, там в кино можно сходить.
— лахарёна малейна?
— Малейна, малейна! — произнёс Николай Дмитриевич.
— тогда пойдёмте работать. — загалдели тундровики и тут же обратились к нам:
— А Вы, гости дорогие, не желаете с нами поработать?
Мы уже дорогой обговорили, что будем косить сено. Но не думали, что работать начнём, не попив чая. Саша Вылко, очень спокойный, можно сказать, тихий, также тихо сказал:
— чай попьём после хорошей зарядки.
Мы уже были готовы косить, и надо же, Николай Дмитриевич
спросил, за кем, мол, мы пойдём косить? Ответа долго ждать не
пришлось. Аник (Морячёк), заикаясь, сказал:
— Вы, Демитрич, попробуйте догнать нашего бригадира ирикоча, он у нас сильный.
Худи Аник, Саша, Лодя — ближайшие родственники именитого рыбака Ямальского района, Героя Социалистического труда Худи Сэроко, именем которого названа одна из улиц нашего села Яр-Сале. Их настоящая фамилия Ламбяха.
В это время Ирикоча прищурил левый глаз, а правый открыл сильно, и глаз его начал вертеться в круговую — влево, вправо. По выражению лица у него не было разочарования, всем видом показывал радость и гордость в том, что он, бригадир, Вылко Ирикоча, будет работать со своим директором, не каждый удостаивается такой чести. Видно было, как его бросило в пот, сразу крикнул Лоде, чтоб принесли ему летнюю, рабочую малицу с бударки. И тут же кто-то сказал, что жарко будет. В ответ бригадир бросил, что «Нет, липать не будет».
Ирикоча, небольшого роста, на одну ногу прихрамывает, левая кисть руки не полностью разгибается. Небольшие физические недостатки ему не мешали быть отменным косарём, строить и ремонтировать жильё, работать на забое оленей на открытой площадке в любую погоду. А самая подходящая погода для забоя в минус 20-25 градусов, но, как помнится, мало когда случалось меньше, чем 30-40 градусов ниже нуля. В свободное время Николай Дмитриевич всегда приходил на забойную площадку: поговорит с людьми, если увидит, что кто-то тащит оленя на разделочную площадку один, он обязательно подойдет и поможет. Олени наши были очень большими и жирными, чтоб с ними управляться, нужна была физическая сила. Поэтому, главным помощником нашего производства, была психологическая поддержка тружеников, а самое главное — обязательно проявлять личный пример.
Мы все даже не заметили, что прокосили уже 3 или 4 прокоса, как крикнули: «ша ша шабаш, перкур!». Мы все молча отдыхали, каждый думал о своём, аккуратно вытирая лезвия литовок свежескошенной травой. Наш бригадир и Николай Дмитриевич вытащили бруски с сапог и начали «дёргать» лезвия литовок, мы тоже начали точить косы. В это время прибежал Лодя с маленьким Гришкой, сыном Ирикоча, и в один голос:
— Мы поедем, сплаваем, на завтрак свежую рыбу привезём.
— правильно, только «гвоздей» выпускайте, привезите пару хороших нельм, а то солёная рыба много воды просит, — сказал вслед рыбакам Саша Худи. — Мы ещё 3-4 прокоса сделаем, будем отдыхать, чай пить будем, уж больно хорошее утро.
Рыбаки привезли рыбу, за чаем начались неспешные разговоры о делах хозяйства, о забое оленей, сколько получим мяса, сколько квартир Василий Григорьевич Шарко сдаст в этом году, о ремонте жилья. И о самом главном, когда подведём итоги сенокоса. В это время Лодя сказал совершенно серьёзно, что их бригада победит. Гришка крикнул «Ура!»…
В заключение всех наших разговоров Николай Дмитриевич попросил сенокосчиков о том, чтоб они не сильно спешили в Яр-Сале, оставили недельку, чтоб поймать рыбы на зиму. Без рыбы никак нельзя, семью, детей надо кормить.
— Мы вам отправим парангуя с апарелькой, загрузите продукты, тяжёлые вещи и на тракторе рабочие хозчасти довезут до дому. с бударок таскать тяжело будет, а ещё и дожди могут начаться, — директор внимательно оглядел вокруг, устремя взгляд на светлое небо.
По поведению мальчика Гриши видно было, как радовался он всему, о чём говорили взрослые. Он уже крепко сидел за вёслами бударки и хорошо осознавал, что самый главный человек, в его понимании, всего Яр-Сале, а может и мира всего, работал и чай пьёт с его отцом, со всеми его родными и близкими людьми, рады и счастливы все вместе.
Хатяко Езынги, советник главы Ямальского района, председатель
Совета Старейшин ЯРОД «Ямал», в разные годы зоотехник,
парторг, главный зоотехник совхоза «Ярсалинский»
